Письмо с фронта а и. Письма с фронта
«Ехали много суток… Вышли с девочками на какой-то станции с ведром, чтобы воды набрать. Оглянулись и ахнули: один за одним шли составы, и там одни девушки. Поют. Машут нам - кто косынками, кто пилотками. Стало понятно: мужиков не хватает, полегли они, в земле. Или в плену. Теперь мы вместо них... Мама написала мне молитву. Я положила ее в медальон. Может, и помогло - я вернулась домой. Я перед боем медальон целовала…»
«И девчонки рвались на фронт добровольно, а трус сам воевать не пойдет. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе есто после потерь в стрелковых батальонах. В пехоте. Что такое, например, вытащить раненого с поля боя? Я вам сейчас расскажу… Мы поднялись в атаку, а нас давай косить из пулемета. И батальона не стало. Все лежали. Они не были все убиты, много раненых. Немцы бьют, огня не прекращают. Совсем неожиданно для всех из траншеи выскакивает сначала одна девчонка, потом вторая, третья... Они стали перевязывать и оттаскивать раненых, даже немцы на какое-то время онемели от изумления. К часам десяти вечера все девчонки были тяжело ранены, а каждая спасла максимум два-три человека. Награждали их скупо, в начале войны наградами не разбрасывались. Вытащить раненого надо было вместе с его личным оружием. Первый вопрос в медсанбате: где оружие? В начале войны его не хватало. Винтовку, автомат, пулемет - это тоже надо было тащить. В сорок первом был издан приказ номер двести восемьдесят один о представлении к награждению за спасение жизни солдат: за пятнадцать тяжелораненых, вынесенных с поля боя вместе с личным оружием - медаль “За боевые заслуги”, за спасение двадцати пяти человек - орден Красной Звезды, за спасение сорока - орден Красного Знамени, за спасение восьмидесяти - орден Ленина. А я вам описал, что значило спасти в бою хотя бы одного… Из-под пуль...»
«Помню, отпустили меня в увольнение. Прежде чем пойти к тете, я зашла в магазин. До войны страшно любила конфеты. Говорю: “Дайте мне конфет”. Продавщица смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я не понимала, что такое - карточки, что такое - блокада? Все люди в очереди повернулись ко мне, а у меня винтовка больше, чем я. Когда нам их выдали, я посмотрела и думаю: “Когда я дорасту до этой винтовки?” И все вдруг стали просить, вся очередь: “Дайте ей конфет. Вырежьте у нас талоны”. И мне дали».
«У меня было ночное дежурство. Зашла в палату тяжелораненых. Лежит капитан… Врачи предупредили меня перед дежурством, что ночью он умрет, не дотянет до утра… Спрашиваю его: “Ну, как? Чем тебе помочь?” Никогда не забуду... Он вдруг улыбнулся, такая светлая улыбка на измученном лице: “Расстегни халат... Покажи мне свою грудь. Я давно не видел жену...” Мне стало стыдно, я что-то там ему отвечала. Ушла и вернулась через час. Он лежит мертвый. И та улыбка у него на лице».
«Вернулась с войны седая. Двадцать один год, а я вся беленькая. У меня тяжелое ранение было, контузия, я плохо слышала на одно ухо. Мама меня встретила словами: “Я верила, что ты придешь. Я за тебя молилась день и ночь”. Брат на фронте погиб. Она плакала: Одинаково теперь - рожай девочек или мальчиков"».
«Перевязываю танкиста… Бой идет, грохот. Он спрашивает: “Девушка, как вас зовут?” Даже комплимент какой-то. Мне так странно было произносить в этом грохоте, в этом ужасе свое имя - Оля».
«Там же получили танк. Мы оба были старшими механиками-водителями, а в танке должен быть только один механик-водитель. Командование решило назначить меня командиром танка “ИС-122″, а мужа - старшим механиком-водителем. И так мы дошли до Германии. Оба ранены. Имеем награды. Было немало девушек-танкисток на средних танках, а вот на тяжелом - я одна».
«Пока он слышит… До последнего момента говоришь ему, что нет-нет, разве можно умереть. Целуешь его, обнимаешь: что ты, что ты? Он уже мертвый, глаза в потолок, а я ему что-то еще шепчу... Успокаиваю... Фамилии вот стерлись, ушли из памяти, а лица остались...»
«Я всю войну боялась, чтобы ноги не покалечило. У меня красивые были ноги. Мужчине - что? Ему не так страшно, если даже ноги потеряет. Всё равно - герой. Жених! А женщину покалечит, так это судьба ее решится. Женская судьба...»
«Мы стремились… Мы не хотели, чтобы о нас говорили: “Ах, эти женщины!” И старались больше, чем мужчины, мы еще должны были доказать, что не хуже мужчин. А к нам долго было высокомерное, снисходительное отношение: “Навоюют эти бабы…”»
«Я до Берлина с армией дошла… Вернулась в свою деревню с двумя орденами Славы и медалями. Пожила три дня, а на четвертый мама поднимает меня с постели и говорит: “Доченька, я тебе собрала узелок. Уходи… Уходи… У тебя еще две младших сестры растут. Кто их замуж возьмет? Все знают, что ты четыре года была на фронте, с мужчинами... ” Не трогайте мою душу. Напишите, как другие, о моих наградах...»
«Мы же молоденькие совсем на фронт пошли. Девочки. Я за войну даже подросла. Мама дома померила... Я подросла на десять сантиметров...»
Признаюсь, я не смог сдержать слез, когда читал эти воспоминания. Склоняю голову перед теми отважными женщинами, которые стояли под пулями и обороняли наши земли от нападения врага в те страшные военные годы. Светлая память всем тем, кто отдал свою жизнь за Родину, так и не увидев долгожданной победы. Мы просто не имеем права забыть!
I. Введение
Прошло уже более 73 лет с начала Великой Отечественной войны. Но мы должны помнить молодых безусых мальчиков, которые шли защищать свою родину с восторгом в глазах, немолодых мужчин, которые с тяжёлым сердцем оставляли свой дом, жён и детей. И стариков, которые, взвалив на плечо винтовку, уходили, зная, что уже не вернутся, молоденьких девчонок, которые отдавали свою молодость и красоту в тылу у станков, а также на передовой, спасая раненых из адского огня, страха и боли.
Это было настоящее поколение героев. Они жили, учились и работали, рожали и воспитывали своих детей, но в горький час встали все, как один, плечом к плечу, чтобы спасти родину. Мы поколение другого века должны не только помнить и чтить их, но и быть благодарными. Это светлое и чистое небо над головой досталось ценой горя, боли, унижения, а зачастую и ценой жизни. Я думаю, что мы должны помнить этих людей вечно, и не только мы, но и наши дети и внуки.
Уже очень много написано о Великой Отечественной войне в средствах массовой информации, художественной литературе, учебниках. А ещё о ней мы узнаем из рассказов ветеранов Великой Отечественной войны. Их остается все меньше и меньше: в нашей деревне остался один участник той войны.
Но есть документы, которые являются живой памятью и историей отдельных семей. Это письма с фронта. В некоторых семьях эти письма или старые фотографии стали единственной памятью о погибшем отце. Дети войны хранят их всю жизнь. Выбранная нами тема актуальна
сегодня. Во-первых потому что люди должны помнить войну. Это не должно повториться. Во-вторых, тема высокой, чистой любви всегда волнует людей разных поколений. В современном обществе наблюдается падение нравов. С примерами настоящей любви следует знакомить современную молодежь.
Понимание прошлого дает возможность глубже понять настоящее и ощутить реальные перспективы будущего. Сегодня, когда жизнь заставляет ставить новые задачи и пересматривать ориентиры, это особенно важно.
Проблема исследования: В уже пожелтевших, а порой и полуистлевших от времени письмах сосредоточен целый пласт бесценных исторических хроник, запечатленных непосредственными участниками тех поистине страшных лихолетий. По ним мы можем изучать исторические события, происходившие на фронтах Великой Отечественной войны, узнаем, что испытывали их непосредственные участники, какие моральные и физические страдания выпали на их долю. Выясним, как учащиеся нашей школы и их родители чтят память победителей.
Объект исследования:
Объектом исследования в данной работе являются письма с фронта, похоронки, фотографии, уведомления и т.д.
Предмет исследования:
1. По содержанию писем изучить душевное состояние писавших, их боевой дух, узнать о подвигах, совершённых воинами, описать внешний вид писем, просмотр их Военной Цензурой, письма как семейную реликвию.
2. Документы, архивные материалы, ресурсы Интернета
Цель исследования:
1.Передача от поколения к поколению материальных и духовных ценностей, знаний и навыков. Изучение новых страниц истории Великой Отечественной войны, показывающих величие победы народа над фашизмом.
2.Развитие навыков поисковой, исследовательской работы, умения анализировать исторические документы.
3. Воспитание патриотизма, уважения и восхищения подвигами советских людей на фронте и в тылу.
4. Отражение большого вклада наших земляков в победу над фашизмом.
Задачи исследования:
1.
Обобщение информации, полученной из источников;
2.Содействие сохранению преемственности и связи поколений;
3.Донести ныне живущим атмосферу военной жизни, чтобы мы, молодое поколение, помнили о своих истоках, о неразрывной связи времени, чтобы учились и брали пример со старших, помнили и не забывали, какую цену заплатили предшественники за наше право свободно жить.
4.Изучить материалы о письмах с фронта, имеющиеся в литературе и в интернете
5. Сопоставить и сделать выводы по изученному материалу.
Гипотеза: В письмах с фронта сосредоточен большой исторический материал. Эти весточки из уже далёкого прошлого для нас стали бесценной семейной реликвией, которой мы дорожим.
Методы исследования:
1. Сбор и обработка материалов по заявленной теме;
2. Анализ, обобщение, синтез и сравнение
Последние письма с фронта
Писем белые стаи
Прилетали на Русь.
Их с волнением читали,
Знали их наизусть.
Эти письма, поныне
Не теряют, не жгут,
Как большую святыню
Сыновьям берегут.
Письма с фронта, как исторические документы, имеют ряд особенностей.
1. Боец, отправляющий весточку домой, и не помышлял о том, что, спустя десятилетия, его послание будут читать и изучать посторонние люди. Поэтому он писал просто, откровенно, порой незатейливо, передавая многочисленные приветы родным и близким. Солдату были интересны самые мелкие бытовые подробности тыловой жизни, о которой он так тосковал.
2. Многие письма очень короткие, сдержанные. Они написаны в перерывах между боями, накануне сражения. Несколько строчек такого письма заканчиваются фразой: «Ухожу в бой».
3. Находясь в страшном аду войны, солдат стремился в своем письме успокоить, подбодрить родных. Поэтому письма полны оптимизма, надежды на возвращение, веры в Победу.
4. Фронтовики постоянно смотрели смерти в глаза: вокруг погибали друзья, однополчане, каждый из них сам был «на волосок» от смерти. Поэтому мужество, героизм стали повседневными, будничными. О своих подвигах писали скромно, как о само собой разумеющемся.
5. Не секрет, что письма просматривались военной цензурой. Строчки, содержащие важную информацию, военные данные, зачеркивались, закрашивались черной тушью. На фронтовом треугольнике ставился штамп «Просмотрено военной цензурой».
6. Материалом для письма часто было то, что попадалось под руку: папиросная бумага, тетрадный лист, кусок плаката, канцелярский бланк. Письма из госпиталя писали чернилами и перьевой ручкой. В полевых условиях её заменял карандаш.
7. Письма с фронта приходили без конвертов, их и купить в полевых условиях было невозможно. Листок бумаги сворачивали в треугольник, на нем писали адрес. Марка на треугольник не приклеивалась.
8. Определить местонахождение солдата было нельзя, в обратном адресе указывалась Действующая Армия, № полевой почты и части.
9. В каждой строчке фронтовых писем видна любовь к своим родным, близким людям, к родной деревне, городу, в котором вырос, к Родине, которая находится в опасности и ждет победы над врагом
Письма как исторический источник
Говорят, что чужие письма читать неприлично. Но к фронтовым письмам
это не относиться! Во- первых, потому, что они не просто часть личной жизни отдельных людей, они часть истории страны. Во- вторых, большинство писем добровольно передано фронтовиками или их родными в музеи страны. Значит, солдаты хотели, чтобы их читали другие, чтобы будущие поколения поняли, что им пришлось пережить. Многие письма сегодня опубликованы в различных сборниках.
Авторы писем были разными людьми. Это и ветераны революционных боев, и кадровые командиры, и рядовые красноармейцы. Это и вчерашние рабочие, крестьяне, представители интеллигенции, в грозный для Родины час, взявшие в руки винтовки. Это и безусые юноши, только окончившие школу. Это и женщины, ставшие в армейский строй, и сыновья полков, рано, не по летам, надевшие военную форму.
Строки фронтовых писем передают атмосферу своего времени – горького сорок первого и радостного сорок пятого. Их авторы не считали последними свои обращения к родным и близким. Они верили в победу и в то, что доживут до нее. Фронтовики садились за письма в короткие минуты затишья, накануне смертельных схваток. Посылали последнее «прости» перед казнью схваченные фашистами патриоты, надеясь, что это были строки «чистого литья», характеризующие состояние души человека в минуты наивысших испытаний.
О чем писали фронтовики? Они, не кривя душой, правдиво говорили о тяжелых потерях и отступлениях, особенно в 1941 году. Об этом свидетельствует, в частности, письмо красноармейца Егора Митрофановича Злобина, отправленное родным 20 июля 1941 года. Сошлемся на небольшую выдержку из него:
«…Папа и мама, вы знаете, что германец напал на Советский Союз 22 июня 1941 года и я уже нахожусь в бою с 22 июня: с 5 часов ночи. Германец перешел границу, а мы были не более 20 километров от него в лагерях, и вот с этих дней, папа и мама, повидал я страху. Мы попали в окружение. Враг нас и потрепал. От полка осталось человек 50, а то побило или в плен забрали. Ну, я насилу из жадных лап его выскочил и сбежал… А германца встретили новые части Красной армии. Как начали его лупить, только перья летят…».
Ненависть к немецко-фашистским захватчикам, уверенность в нашей победе, готовность ради нее отдать все свои силы, а если потребуется – и жизнь, звучат практически в каждом письме и солдата, и генерала.
До сих пор письма с фронта, обожженные, надорванные, полуистлевшие, трогают нас до глубины души.
В первый год войны фронтовики в основном рассказывали о тяжелых военных буднях: долгих переходах, рытье окопов, артобстрелах, нехватке продовольствия и табака. Успех советских войск под Москвой вселил в бойцов надежду на скорое окончание войны (видимо, по аналогии с Отечественной войной 1812 г.). Однако с конца 1942 г. место несбывшихся надежд в письмах заняли описания зверств гитлеровцев. Единственным и естественным желанием советских солдат после после всего увиденного было дать «жару культурной нации», бить «беспощадно, сурово, не щадя». В 1944 - 1945 гг. содержание фронтовых писем изменилось: : в них все больше ностальгии и меньше рассказов о боевых действиях. . Солдаты в основном интересовались здоровьем родных, их успехами в учебе и труде, признавались в любви, тосковали по мирной жизни. . В посылаемых на фронт почтовых отправлениях до 6 февраля 1943 года указывался номер ППС, действительный номер и наименование части: 1431 ппс, 1269 сп. , что всегда являлось «хлебом» любой разведки. А после: «Войсковая часть полевая почта » с добавлением неповторяющегося пятизначного числа. Старая бумага упорно заворачивается по сгибам, продавленным больше семидесяти лет назад. Выцвели чернила, поблекла типографская краска на почтовых открытках. Письма с фронта до сих пор бережно хранят во многих семьях. У каждого треугольника своя история: счастливая или печальная. Бывало и так, что иногда весточка с фронта о том, что родной человек жив - здоров, приходила после страшного казенного конверта. А матери и жены верили: похоронка пришла по ошибке. И ждали - годами, десятилетиями.
Фронтовые письма - их писали в зной и стужу натруженные руки солдат, не выпускавшие оружия. Эти документы хранят горячее дыхание боя и не подвластны времени. Они - ниточка, связывающая наше поколение с теми далекими годами войны 1941-1945.
В годы Великой Отечественной войны с фронта в тыл было отправлено 2 миллиарда 794 миллиона писем, 9,9 миллионов посылок, 35,5 миллионов переводов. Чтобы понять, какая чудодейственная сила заложена в каждом человеке, необходимо обратиться к личной переписке. Эти письма разные и очень похожие. В них отражаются судьбы людей, их чувства и мысли. Многие из этих посланий не доходили до адресатов, терялись на фронтовых дорогах и изымались военной цензурой. «Пожелтевшие от времени», они написаны разными чернилами, а чаще простым карандашом, на бумаге, бланках и даже на газетных передовицах. Они разнообразны по цвету и размеру, выведены почерком – небрежным или аккуратным, в зависимости от того, сколько времени было отпущено промежутками между боев их автору. Истрепавшиеся по краям, порвавшиеся на сгибах, склеенные из кусочков, свернутые треугольником, прямоугольником или вложенные в конверты (часто незапечатанные), со штампами полевой почты и военной цензуры…Именно в личных письмах можно найти то сокровенное, что связывало между собой людей, помогало им выжить в трудных условиях. Дом, семья становились для них моральной опорой и поддержкой. Ведь письма нередко были единственной памятью семьям о погибших и пропавших без вести на фронтах войны. (Конверт-треугольник - обычно тетрадный лист бумаги, сначала загнутый справа налево, потом слева направо. Оставшаяся полоса бумаги (поскольку тетрадь не квадратной, а прямоугольной формы) вставлялась, как клапан, внутрь треугольника. Готовое к отправке письмо не заклеивалось - его всё - равно должна была прочитать цензура; почтовая марка была не нужна, адрес писался на наружной стороне листа).
Так хочется подержать их в своих руках, соприкоснуться с тем временем, послушать о чём говорят эти письма, пропустить их через своё сердце. Ведь за каждым этим листочком – человеческая судьба и короткая жизнь, оборванная вражеской пулей. 27 миллионов жизней забрала эта жестокая война. Шесть с лишним тысяч человек ушло на фронт из нашего района. Тогда они еще были живы. Еще писали домой письма, которые зачитывались до того, что становилось не видно стертых строчек, написанных карандашом. Они читались всем родным и знакомым, хранились за божницей, благословлялись каждый день, а более четырех тысяч из них не вернулись домой. Печально известные Думиничи, где кровь лилась рекой. Там в одной могиле похоронены оршанцы Егор Петрович Владимиров, Данил Иванович Зыков, Илья Михайлович Овечкин, погибшие 9 июля 1942 года. Их братская могила – под деревней Широковка. Из Лужбелякского поселения ушло на войну 325 человек, из них не вернулись домой 123 человека. Время идёт и наши солдаты стареют, уже в живых сегодня в Лужбелякской сельской администрации остался только 1 фронтовик Игнатьев Василий Степанович. Мы, молодые, должны знать и помнить, что происходило в то далёкое, тревожное время, когда решалась судьба целой страны и народов её населяющих. Быть нам свободными или рабами?
На площади в д.Лужбеляк стоит памятник воинам Великой Отечественной войны. Он был создан в знак благодарности, ушедшим на фронт, погибшим на полях сражений, умершим от ран в госпиталях, пропавшим без вести и вернувшимся домой с Победой. Место для памятника выбрано неслучайно. Именно отсюда 74 года назад уходили на войну наши земляки. Здесь они прощались со своими любимыми: жёнами, детьми, родителями, земляками: «Мы уходим защищать нашу Родину. Возможно, и не вернёмся.»
Именно в личных письмах можно найти то сокровенное, что связывало между собой людей, помогало им выжить в трудных условиях. Дом, семья становились для них моральной опорой и поддержкой.
Боль, пережитая нашей страной, стала болью нашей памяти. И ещё страшнее вспоминать, что война заставила внезапно повзрослеть бывших школьников.
Кто входил в понятие «Пропал без вести»? И бойцы, отбивавшиеся до последнего патрона, которые погибли, так и не оставив своих позиций, и те кто оставил свои позиции перебежав к врагу. Кто так и не доехал до фронта в попавшем под бомбежку эшелоне, и кто сбежал с этого эшелона домой. Кто погиб всем подразделением в бою и некому было известить родных. Чьи документы были уничтожены в ходе бомбежки и сотни тысяч, а может и более, тех, кто из суеверия не заполнил свой медальон. Мне даже все здесь и не перечислить, что попало в понятие "Пропал без вести По прошествии стольких лет, мы с большей уверенностью можем сказать "Погиб без вести", а не "Пропал без вести". СОЛДАТ, верный присяге и Родине, погибает, а не пропадает.
Наш разговор с доктором исторических наук, профессором, ведущим научным сотрудником Института российской истории РАН Еленой Сенявской .
А насколько откровенны были солдаты в своих письмах? Им можно доверять?
Елена Сенявская: Когда советские бойцы писали письма, они, безусловно, учитывали неизбежность их прохождения через военную цензуру, а значит, обычно прибегали к самоцензуре (которую условно можно назвать "политической"). То есть старались не допускать в своих посланиях той информации, которая могла бы вызвать неприятности для них самих и их адресатов, как правило, близких людей. Существовало и такое явление, как психологическая самоцензура, когда бойцы сознательно умалчивали об опасности и тяготах фронтовой жизни, чтобы не волновать дорогих им людей. Поэтому, при всех оговорках, фронтовые письма являются, пожалуй, самыми уникальными и искренними массовыми свидетельствами того времени.
О чем чаще всего писали наши?
Елена Сенявская: Как правило, людей на передовой волновали одни и те же житейские вопросы. Во всех письмах участников Великой Отечественной войны преобладало описание деталей военного быта: устройство жилого помещения, распорядок дня, рацион питания, денежное довольствие, состояние обуви, досуг, нехитрые солдатские развлечения. Затем следовали характеристики боевых товарищей и командиров, взаимоотношений между ними. Нередки были воспоминания о доме, родных и близких, о довоенной жизни, мечты о мирном будущем, о возвращении с войны. Давались описания погодных условий, местности, где приходилось воевать, и собственно боевых действий. Встречались рассуждения о патриотизме, воинском долге, об отношении к службе и должности, но этот "идеологический мотив" был явно вторичен, возникал там и тогда, когда "новостей нет" и "больше писать не о чем". Попадались и высказывания в адрес противника, как правило, иронические или ругательные. Героический аспект войны явно уступал по значимости житейскому.
Елена Сенявская: Цензура работала на пределе сил, поток писем был огромным. Могли что-то и пропустить, но в целом диапазон настроений анализировали адекватно. Все же был незначительный процент писем, который оценивался военной цензурой как "отрицательный", причем к таковым относились как "провокационные", содержащие "антисоветские высказывания", "упаднические и религиозные" настроения, так и жалобы на плохое питание, вшивость, сообщения о смерти товарищей и т.п. При этом "вредных политических оценок" в письмах было гораздо меньше, чем выражений недовольства по поводу бытовых условий. Например, те редкие письма, в которых говорилось, что у немцев хорошая авиация или артиллерия, расценивались как "восхваление неприятеля". Некоторые авторы "отрицательных" писем брались "на учет" и "разрабатывались" органами НКВД.
А о чем писали домой немцы?
Елена Сенявская: Доминирующим настроением немецких солдат, в противоположность тому, что внушалось гитлеровской пропагандой, было отнюдь не стремление к подвигам во имя приобретения Рейхом новых пространств на Востоке, а стремление домой, к своей семье, тоска по прошлому, по мирному отлаженному быту, уютному семейному очагу. Мало содержится в этих письмах описаний боевых действий, как редко выражают солдаты восторг по поводу своих военных переживаний, как откровенно мало гордятся они своими боевыми победами, орденами и повышениями в должности... Доминанту писем можно определить как "жалобное нытье" по поводу утраченного бытового благополучия мирного времени, несмотря на то, что и в немецкой армии активно работала военная цензура, существование которой авторы писем не могли не учитывать.
Так, например, обер-ефрейтор Герман Вигребе писал брату 29 сентября 1942 года: «… Вообще вы не можете себе представить того, что здесь происходит и порой приходится пережить… По ночам я страдаю от холода и вообще нервы очень напряжены. Вы бы меня не узнали, так я изменился…»Однако каждая строчка наполнена жалобами В дошедших до нас трофейных письмах, хранящихся в Москве, "…отражается глубокое отчаяние, тоска по дому и те условия, когда у человека не остается ничего, кроме самых элементарных потребностей".
А чувствуются ли в письмах угрызения совести, рефлексия по поводу развязанной Гитлером войны?
Елена Сенявская: Поражает полная неадекватность представлений немецких военнослужащих о своей роли в этой войне. Так, нередки ругательные высказывания в адрес "этой проклятой России" и "диких русских", но практически не встречается мыслей о том, что их, немцев, сюда, в Россию, никто не звал, что они пришли как оккупанты и получили заслуженное возмездие. Чувства вины тоже не прослеживается, есть только жалость к себе, любимым, почему-то (с их точки зрения, незаслуженно и несправедливо) оказавшимся в столь неприглядном положении.
Раскаяние пришло позже?
Елена Сенявская: После начала крупных поражений определенные сдвиги в мире ощущений немецких солдат все-таки начались. Вот как описывает воздействие поражения под Сталинградом на настроения немецких солдат ефрейтор А.Оттен: "Часто задаешь себе вопрос: к чему все эти страдания, не сошло ли человечество с ума? Но размышлять об этом не следует, иначе в голову приходят странные мысли, которые не должны были бы появляться у немцев. Но я опасаюсь, что о подобных вещах думают 90% сражающихся в России солдат. Это тяжелое время наложит свой отпечаток на многих, и они вернутся домой с иными взглядами, чем те, которых они придерживались, когда уезжали".
Патриотические письма с фронта
Из письма Георгия Сорокина
18февраля 1943г …Я не могу, мать, понимаешь, не могу остаться только наблюдателем этой войны! Я должен быть участником разгрома гитлеровской Германии, или я себя буду считать шкурником и трусом… Как я буду смотреть в глаза и тебе, и отцу, и всем людям, если мне зададут вопрос после войны: «где ты был?»
27 июля 1943г «…На фронте умереть не страшно, а главное – не обидно. Но, что скрывать, все-таки страшно хочется пожить в этом, таком собственно недалеком и таком пока недосягаемом будущем – без войны и народных страданий..
А вот письмо, в котором весьма скромно описаны события, ставшие причиной того, что Георгий Сорокин был удостоен звания Героя Советского Союза.
5 августа 1944г Вчера был день такой напряженности и ожесточения, что несколько раз думалось: «Ну, все, конец!» Ан нет, фрицев мы наколотили порядком, а сами живы-здоровы. За вчерашний день сменил две машины, но и им дал жизни: сбил три «Пантеры» и примерно штук 12-15 транспортеров-броневичков. Сколько фрицев – не знаю, подсчитывать их из машины неудобно. Немного задело и меня – царапнуло в лоб и в бок. Но это чепуха, ходить могу, писать тоже. Целую крепко. Ваш Жорка».
К счастью, сохранились документы, по которым можно восстановить всю картину совершенного Георгием Сорокиным подвига. Во фланг танковой бригады устремилась моторизованная колонна противника, грозя отрезать ее от основных частей и уничтожить. Бригада получила приказ отступить в район Минска-Мазовецкого. Прикрывать отступление получил танковый взвод Сорокина – трем танкам был отдан весь наличный боезапас бригады. Все понимали, что Сорокин и его товарищи остаются «смертниками». Но Георгий этот бой выиграл, уничтожив две «Пантеры», десять бронетранспортеров. Его танк был подожжен, а сам он ранен. На горящем танке экипаж, возглавляемый Сорокиным, врезался в танковую колонну противника, не прекращая громить врага огнем из орудий и гусеницами своего танка. Правая рука Жоры висела плетью, осколок попал в грудь, проник в легкие, другой – в голову. И тем не менее он пересел в другой танк, продолжил бой и еще подбил два немецких танка и более ста вражеских солдат и офицеров, вынудив противника отступить. В этот момент Жора, наверное, думал о жгучей мести к врагам, по чьей вине сложили свои головы его друзья и друзья многих воевавших в то время.
25 августа 1944г «…Начал вспоминать своих погибших друзей… Я зубами перегрызу горло всякому врагу за своих боевых друзей, за несбывшиеся мечты, за свою Советскую страну. Это не просто слова, мои родные! Ты читала в газетах про лагерь смерти под Люблином? А я его видел…». В Майданеке, по данным Нюрнбергского процесса было истреблено около полутора миллиона человек различных национальностей.
Какие чувства и мысли были у наших воинов во время боя
«Здравствуй моя мамочка! …Когда ведешь бой, все кажется значительным, стоящим внимания, глаза каждую мелочь запоминают, а окончен бой – и кажется, что ничего и не было. Ну, постреляли – и все… Постараюсь описать мои чувства и мысли во время боя. Нет людей, которые, идя в атаку, были бы спокойными. Это – ложь. Волнуешься, конечно, первый раз больше, потом меньше, но волнуешься все равно. Спокойствие приходит во время боя. «Вперед!» - и все, все мысли, чувства сосредоточиваются в одну точку: «Отыскать противника и уничтожить его». Нет большей радости и счастья, чем то, которое испытываешь при виде вспыхнувшей вражеской машины. Нет, мамочка, не опишешь того, что чувствуешь тогда! Устаешь после боя зверски, и я лично после всего страшного хочу всегда искупаться…Ну, пока все. Насчет осторожности – зря, все равно не могу плестись сзади».
В се же, мамочка хорошая моя, мне все так же хочется говорить нежные слова, танцевать, петь, учиться, все также я твердо уверен в том, что впереди у нас большие трудовые дела, и уже сейчас меня волнует романтика нашего послевоенного будущего. Эх, какая будет жизнь – хоть три века живи, все равно не хватит!
«…Война, как мне кажется самое большое испытание всех моральных и физических сил, это школа, где сдаешь самый трудный экзамен. Мне хочется поговорить с каким-нибудь фашистом, спросить его – ну как, доволен он «прогулкой» на Восток? Чего добились они вместе со своим полоумным фюрером, вторгшись в нашу мирную страну и разрушив на своем пути все, что только можно было разрушить? Теперь война гремит на их территории. И обижаться не на что.
Дмитрий Смирнов . Потом кто-то из разведчиков крикнул: «Братцы, да это же Рейхстаг!» Навел я орудие на Рейхстаг и стал по нему бить. Снаряд за снарядом. Потом всех наших убило, а меня ранило. Перевязали меня автоматчики, посадили на лафет, говорят: «Мы будем орудие перекатывать, а ты стреляй». Всю ночь я бил по Рейхстагу. Бил и приговаривал: «Это вам за лейтенанта…(Лукаинец погиб у меня на глазах). Это – за Максима получайте… За Ваню Монастырева…За каждого из наших, кто не дошел до Берлина, послал я по Рейхстагу по одному снаряду. Боялся только, снарядов не хватит. Многих мы потеряли на дорогах к Берлину»
Берешь в руки письмо, читаешь. Руки дрожат. Дух захватывает. Господи, какой же он был молодой, совсем мальчишка. С фотографии смотрят юноши, не дожившие до Победы, не любившие девчонок, не прожившие свою жизнь. Значит, мы должны жить и за себя, и за них! Нести ответственность за нашу Родину, свободу которой отстояли эти ребята, ценой своей жизни.
Фронтовые письма – это целый мир мыслей, чувств, страстей людей, познавших на себе, что такое война. Это свидетельств бессмертных подвигов наших земляков, прошедших самую кровопролитную войну, какую когда-либо познало человечество.
О многом рассказывают фронтовые письма, многому учат. Учат тому, как жить и бороться за своё счастье, как трудиться, как беречь своё доброе имя. И хотя письма адресованы родным и близким, узкому кругу людей, они выражают общее настроение людей, с оружием в руках защищавших честь и свободу нашей Родины, а по существу, обращены к каждому из нас, к нашим сердцам, к нашим мыслям и чувствам. Поэтому и дороги нам эти пропахшие порохом бесценные документы.
Священный долг живущих – сохранить память о тех, кто отдал жизнь за Родину, сохранить и передать ее нашим детям и внукам, ибо, как говориться в известном стихотворении: «Это нужно не мертвым! Это надо – живым»
Заключение. Цель работы достигнута, научные задачи решены. Фронтовые письма – это целый мир мыслей, чувств, страстей людей, познавших на себе, что такое война. Это свидетельств бессмертных подвигов наших земляков, прошедших самую кровопролитную войну, какую когда-либо познало человечество.
Письма с фронта не только позволили создать временной фон для осмысления войны, но и рассматривались как одна из попыток человека уйти, вырваться из экстремального пространства к нормальной жизни. Они помогли раскрыть внутренний мир солдата, узнать, какими они были там, на большой войне, представить частную жизнь человека, демонстрирующую одновременно целый ряд типичных ситуаций. В проанализированных письмах зачастую прослеживается сходство мыслей, переживаний, оценок, чувств.
Погибшие завещали нам беречь мир. В героическом прошлом Родины мы черпаем силы, чтобы бороться за мир. Примером нам служит подвиг дедов и прадедов, которые в свое время сделали все, что смогли, для защиты и процветания России. И в заключении мы хотим привести письмо Григория Сорокина от 6 января 1945 года, которое было написано за 4 месяца до Победы:
«…Что такое горе и счастье, можно понять в полной мере только здесь, пробыв какой-то отрезок времени на передовой. И счастье, простое человеческое счастье - жить, любить, смеяться - нашему поколению суждено взять, пройдя через кровь, смерть, разрушенные города и села, через все, что называется войной. Мне ведь, родная, 20 лет и мне бы вот сейчас, вечерком приятней было бы пойти на свидание с девушкой, чем идти в боевую разведку. Но для того, чтобы я потом, после войны смог прийти на это свидание, надо сейчас прикончить фашистского зверя… Благослови же меня, родная, на этот большой, последний путь и не говори об осторожности. Я - коммунист и никогда не был и не буду последним. А лучше всего сохранить свою жизнь в бою - это крепче бить врага самому…»
Основные результаты научного исследования:
Фронтовые письма являются уникальным документом военной эпохи;
- фронтовые письма являются источниками информации, по которым (пусть не всегда), но можно определить судьбу солдата, найти его место гибели.
Практическая значимость данной работы заключается в том, что тема эта неисчерпаема и материалы могут быть использованы в исследовательской работе для дальнейшего изучения историко-психологических и социальных аспектов истории Великой Отечественной войны. Материалы могут быть основой музейных экспозиций, использованы в процессе подготовки и проведения мероприятий военно-патриотической тематики.
Письма остались как связующая нить между поколением военных лет и нами, живущими уже в другом тысячелетии. И мы изучаем историю не только по учебникам, но и по документальным источникам, которыми являются письма.
О многом рассказали мне фронтовые письма, многому научили: как жить и бороться за своё счастье, как работать, как беречь своё доброе имя. И хотя письма адресованы не мне, а родным и близким, но прожив с ними короткую жизнь, кажется, они написаны в будущее, то есть мне и моим друзьям. Они обращены к моему поколению, к каждому из нас с призывом: Берегите Родину, она у вас одна и навсегда! Письма наших солдат - это страница нашей истории, страница той истории, когда Родина испытывала тяжкие страдания вместе со своими защитниками. Но они выстояли.
Мы склоняем головы перед светлой памятью тех, кто стоял на смерть в боях и победил! Мы все в неоплатном долгу перед ними.
Берегите фронтовые письма!
Читайте и изучайте их!
Письма с фронта – документальные свидетели войны. Простые, бесхитростные строки, полные любви к жизни, они напоминают нам о том, что нельзя забывать в суете повседневных буден. Письма с фронта – живые строки войны, это голос издалека, голос, который отзывается в наших сердцах.
«Кому война тяжелее?
Странный разговор: кому война тяжелее – нам или немцу? По всем резонам вроде бы нам. У нас вон сколько земли забрано, сколько народу подневолено…
И с харчами, что ни говори, у него – по всему видно – лучше. У Вальки Сокольского, наводчика второго орудия, свое мнение: — А все ж я так думаю, что ему, фрицу, война тягостнее. Мы — что? Мы свое защищаем, куда нам деться. А он, немец, за какой-такой надобностью смерть на Дону принимает? Или тот же итальянец. За сколько-то километров от своих фрау и киндеров!
Не-е, что ни говори, а тяжельше ему эта война, безнадежнее
».
Июль 1942 года, Брянский фронт
«…Знаешь, папа, я счастлива, что в дело великой освободительной войны и я вношу свою долю страданий. Представь, что после войны я смогу честно, спокойно смотреть в глаза человеку, смогу с гордостью сказать, что и я сберегала радостную жизнь своей сестрёнки. А ведь будущее принадлежит нам. Я своей кровью защищаю и отстаиваю эту жизнь
…»
Ефрейтор медицинской службы Меньшикова А.Ф.
«…Я знаю, что тебя очень интересует и волнует вопрос о войне. Отвечаю тебе, да ты и сама слышишь по радио и читаешь в газетах, что наша Красная Армия перешла в контрнаступление и гонит проклятого врага, очищая нашу землю от изверга, ежедневно освобождает сотни сёл, освобождает города… А коли враг бежит, следовательно, он слаб, а раз мы бьём его, следовательно, мы сильны. Скоро придёт этот день, когда радио передаст нам: «Враг разбит, фашизм уничтожен…» Скоро, мама, мы все – твои дети соберемся в наш дом к тебе и отпразднуем нашу победу…К
»
Младший техник-лейтенант Петропавловский Н.В.
«…Умудрился прочитать несколько попавшихся под руку книг, в том числе и Достоевского. Помню, под Болховом вместе с другими бежал в укрытие от налетавших немецких самолётов и по дороге захватил несколько книг. Избранные произведения А.К.Толстого читал с великим удовольствием и пожалел, что не попались мне раньше эти замечательные стихи.
Когда я был гражданским человеком, то иногда на заводе было так тяжело, что думалось: пропадёшь, не вытерпишь. А вот теперь видно, что это всё были цветики, ну, а ягодки…
И здесь приходит весна, правда, робко: днём оттает, затем – снег, и снова всё скуёт. Радуемся мы весне – раз весна, значит, тепло и солдату лучше станет!
Младший лейтенант, артиллерист Чемпалов И.Н.
«…Вы считаете меня погибшим, а я жив. В 1941 году, осенью, я был тяжело ранен и попал в плен к немцам. Был в плену, потом бежал. Теперь я снова в Красной Армии, но теперь я пока боец, а не командир, все хорошо.
Я счастлив, что имею возможность писать вам. Будет время, напишу подробно
…»
Рядовой Худорожков Е.Н.
Палатки полевого подвижного госпиталя. У стен рубленного дома, крытого соломой, стоят только что прибывшие из медсанбатов и медсанрот санитарные автомашины…В маленькие оконца операционной вливаются лучи холодного солнца. Перевязочный столик, на нем человек. Гвардеец Поплавский потерял очень много крови, его жизнь висит на волоске…Бесшумно двигаются сестры и врачи. В руке у высокой круглолицей сестры стеклянная ампула, от нее тонкая резиновая трубка с иглой на конце. Ещё немного и глаза раненого оживились. Он удивлённо посмотрел на сестру. А она деловито взглянула на опустевшую ампулу и достала из ящика сложенный вчетверо лист бумаги. Тихо прочла: «Дорогой товарищ, я дала свою кровь, так как знаю, что на фронте она будет нужна. Всё равно, кто ты, боец или офицер, твоя жизнь нужна Родине. Возьми мою кровь и поправляйся поскорей, дорогой. Тося Иванова». Гвардеец чуть приподнялся, слабой рукой взял листок и бережно спрятал его в нагрудный карман.
Младший лейтенант, командир санитарного взвода Верников С.М.
«Мы в Берлине!
Величественное событие свершилось. Века переживёт этот день – 2 мая 1945 года. Внуки и правнуки наши будут с гордостью вспоминать об этом красивом майском дне. Родина будет с любовью передавать из поколения в поколение имена героев-богатырей. Люди на всех языках начертают имена победителей. Пройдут годы, зарубцуются раны, а народ никогда не забудет людей, водрузивших алое полотнище – Знамя Победы – над столицей Германии.
Потомки наши откроют торжественную книгу побед и увидят в ней выведенные золотыми буквами имена героев, принесших человечеству свободу и счастье, спокойствие и мир
…» — листовка, изданная в Берлине
Капитан, командир стрелкового батальона Неустроев С.А.
*По материалам книги «Живые строки войны»
Старая бумага упорно заворачивается по сгибам, продавленным больше шестидесяти лет назад. Выцвели чернила, поблекла типографская краска на почтовых открытках. Письма с фронта до сих пор бережно хранят во многих семьях. У каждого треугольника своя история: счастливая или печальная. Бывало и так, что иногда весточка с фронта о том, что родной человек жив-здоров, приходила после страшного казенного конверта. А матери и жены верили: похоронка пришла по ошибке. И ждали - годами, десятилетиями.
Письма с фронтов Великой Отечественной войны - документы огромной силы. В пропахших порохом строках - дыхание войны, грубость суровых окопных будней, нежность солдатского сердца, вера в Победу…
Важное значение в годы войны придавалось художественному оформлению связывающей фронт и тыл почтовой корреспонденции - конвертов, открыток, бумаги.
Это своеобразная художественная летопись времен военного лихолетья, обращение к героическому прошлому наших предков, призыв к беспощадной борьбе с захватчиками.
16-летняя Соня Степина не сразу решилась написать бывшему учителю математики Михаилу Еськину письмо на фронт и признаться ему в любви. И только после нескольких писем, которые получил от него коллектив школы, Соня послала Михаилу весточку. В ней девушка писала: «Часто вспоминаю ваши уроки, Михаил Петрович. Помню, как дрожала и трепетала при каждом звуке вашего голоса…»
И вскоре командир взвода Михаил Еськин ответил Соне: «Я прочитал твое письмо с большой радостью. Ты не представляешь, как счастливы здесь люди, читая письма от знакомых и близких». Переписка стала постоянной. Когда Михаил сообщил Соне, что «немного поцарапан и теперь отлеживается в медсанбате», девушка с горячностью ответила: «Я бы прилетела, будь у меня крылья…» Молодые люди полюбили друг друга.
Почти три года длилась эта переписка. В 1944 году Михаил и Соня поженились.
С началом военных действий миллионы людей оказались в действующей армии. Шла массовая эвакуация из прифронтовой полосы. Многие люди поменяли адреса, место жительства. Война разлучила тысячи семей. Вся надежда была на почту, которая помогала найти близких - в тылу и на фронте. Ежедневно уходили на фронт тысячи писем, открыток, газет и журналов. Не меньше шло писем с фронта - в разные города, поселки и села, туда, где были оставлены родные люди.
Многие письма бойцов написаны бесхитростным языком, в основном о том, что их волновало. Только вот читать эти строки сложно - комок застревает в горле, а на глаза наворачиваются слезы. Василий Иванович Волков, житель Алтая, где осталась его семья, в письме обращается к жене: «Многоуважаемая Маня! Шлю привет детям - Зое, Коле и Вале. Я жив-здоров. Манечка, береги детей. Обрати внимание на здоровье Зои. Она у нас слабенькая. Ей нужно пить молоко».
Война никого не щадила. Жестоко она обошлась и с этой семьей. У Василия Волкова в годы войны погибли два брата. Его сестра Мария жила в Ленинграде, где заведовала детским садом. Во время переправы по «Дороге жизни» машина с детьми от артобстрела на ее глазах ушла под лед. Потрясенная увиденным, Мария тяжело заболела, а в 1947 году умерла. Погибли в боях и братья жены Василия Волкова. Сам старший лейтенант Василий Волков пал смертью храбрых в 1943 году. Трудно пришлось Мане Волковой. Зое в это время только исполнилось 10 лет, ее сестре Вале - 7, братику Коле - 3 года.
Сегодня почти невозможно найти музей или архив, где бы не хранились письма фронтовиков, до которых подчас у исследователей «не доходят руки». А ведь история Второй мировой войны глазами ее участников - важный исторический источник. И специалисты считают, что работу по сбору писем с фронта надо продолжать, ибо уходят из жизни хранители солдатских писем.
Без малого 60 с лишним лет собирает письма фронтовиков москвич, майор в отставке Юлий Соломонович Лурье. Первым письмом в этой большой коллекции стало письмо отца с фронта, которое семья Юлия получила в 1941 году. Сам Юлий в ту пору был подростком. В большом собрании писем Лурье фронтовые вести воинов - от солдата до маршала. Так, рядовой Виталий Ярошевский, обращаясь к матери, писал: «Если погибну, то погибну за нашу родину и за тебя». Петр Сорокин, пропавший без вести в 1941 году, успел написать всего несколько писем своим родным. Вот строки одного из последнего.
«Здравствуй, мамочка! Не беспокойся обо мне… Я уже прошел боевое крещение. Будем в Кронштадте, обязательно пошлю тебе шелк на платье». Но не успел.
В родной город слал свои весточки жене и маленькому сыну Алексей Рогов, командир эскадрильи авиаполка, совершивший более 60 вылетов. В каждом его обращении к жене чувствуется неподдельная любовь и тревога за близких. «Девочка моя, - писал Алексей жене из Новочеркасска, - приготовь себя к разлуке. Впереди 1942 год. Живи, как и я, надеждой на встречу». Следующее письмо он отправил домой из Московской области: «Здравствуй, Верусинька, и сынулька Эдинька! Верушечка, не грусти. Готовься к зиме. Купи сыну валенки и сшей ему шубку. Люблю вас. Алексей». Последнее письмо датировано началом октября 1941 года. Его Алексей написал за несколько дней до своей гибели. Звание Героя Советского Союза он получил посмертно.
Дожить до победы мечтал Николай Дронов, погибший под Керчью в 1942 году. «…Свободного времени мало. Многому приходиться учиться на ходу. Но не стоит унывать. Мы победим. Мама, папа и бабушка, за меня не беспокойтесь. Не плачьте. Все хорошо. Ваш сын Коля».
Не было на фронте человека, который бы не скучал по родному дому. Неслучайно почти все письма начинаются с обращения к родным и близким: «милая мама», «мои родные», «дорогие мои дети», «любимая Маша» и т.д. Как правило, в письмах бойцов встречаются короткие повествования о войне. Отправляли родным стихи, фотографии, вырезки из газет-листовок. Поскольку письма писали прямо с поля боя, «с переднего края», фронтовики по мере того, как шла война, все чаще указывали места, где шел бой. Обычно всего одной строкой: «пишу из Пруссии», «отстояли Одер», «привет из Беларуси».
До самой победы воевала гвардии старшина Наталья Черняк. В своем письме матери она писала: «Милая, мама! Вчера у нас в части был большой праздник. Нашему корпусу вручили Гвардейское знамя. Мамочка, мне выдали новые сапоги. Мой 36-й размер. Представляешь, как я довольна. Сейчас 3 часа ночи. Сижу на дежурстве и пишу тебе. Читаю в свободное время Маяковского. Да, чуть не забыла, мамочка, пришли мне ноты: вальсы Штрауса «Весенние голоса», «На голубом Дунае», украинские и русские песни. Это нужно для нашего оркестра».
Долго хранились в семье москвичей Зенько письма с фронта Фадея Фадеевича Зенько, пока его родственники не передали их в музей. Фадей Зенько незадолго по победы погиб. Его письма адресованы жене Анне и детям. Вместе с сотрудниками института инженеров железнодорожного транспорта она была эвакуирована на Урал. Анна Ивановна с двумя детьми поселилась в селе, где ее избрали заместителем председателя колхоза.
Трудно было, тяжело. Но выжить помогали ей письма от мужа. Он тревожился о том, как его жена и дети перенесут уральские морозы: «Это замечательно, что вы приобрели валенки. Надо сшить шапки-ушанки, чтобы наши малыши не замерзли. Анечка, не забывай думать о себе». Чувствуется огромное желание мужа хоть как-то уберечь от невзгод жену и детей. Дети Фадея Зенько вспоминали, что мать, читая письма с фронта, то плакала, то смеялась. Они заряжали ее своим оптимизмом.
В колхозе не хватало людей, не было в достатке техники, трудности были с семенами. Анне Зенько, вчерашнему инженеру одного из ведущих московских институтов, совсем было непросто приспособиться к сельской жизни. О том, что она трудилась, не покладая руку, говорилось в очередной весточке мужа: «Узнал, Аня, в твоем письме, что отзывы руководителей района о тебе хорошие. Очень рад и горжусь. Ваши успехи - наши успехи».
Многие военные открытки сопровождались не только картинками, но и официальной цитатой Сталина: «Мы можем и должны очистить свою землю от гитлеровской нечисти». Люди писали в письмах и открытках, приближая победу: «Я буду бить врага до последних сил…», «…отомщу за разрушенное село», «Верю, что расквитаемся с фрицами», «Мама, немчура бежит от нас, мы им зубы переломали»…
Конвертов не хватало. С фронта приходили письма-треугольники. Отправляли их бесплатно. Треугольник - это обычный лист из тетради, который сначала загибали справа, потом слева направо. Оставшуюся полоску бумаги вставляли внутрь треугольника.
Уже давно переписка близких людей той поры перестала быть личным делом. Это уже история. В историческом музее города Рославля собрана большая коллекция фронтовых писем. Николай Иевлев написал свое письмо домой за 3 недели до начала войны: «Мама, обо мне не тревожьтесь. Все хорошо. Очень жаль, что нашим садом некому заниматься. У нас ведь чудесные яблони. В месте, где находится наше военное училище, очень красивые леса. По утрам можно увидеть лосей».
Леонид Головлев почти два года не мог отыскать свою семью. Только в 1943 году близкие получили от него письмо: «Ничего не знал о вашей судьбе, тревожился. Не могу представить, как вы пережили оккупацию. Будем надеяться, что теперь все будет хорошо. Что сказать о себе? Воюю. Жив и здоров». Леонид пропал без вести в 1944 году. Отцовской любви полны письма Николая Фескина. В тылу у него остались жена Евдокия и трое детей. Вот несколько фраз из письма фронтовика: «…Целую вас много раз. Очень хочу увидеть. Дети - Валя, Витя и маленькая Мирочка - мне снятся».
В 1995 году дочь Николая Фескина Мира Колобнева передала письма отца в музей.
Человек всегда остается человеком, даже в самых сложных условиях. В годы войны молодые люди часто переписывались заочно. Так, офицер действующей армии прислал незнакомой ему Екатерине Катаевой письмо с фронта. Екатерина Карповна говорила, вспоминая это время: «Наших женихов поубивало на войне. Мой парень погиб под Сталинградом. А тут пришло письмо от Семена Алекимова. Поначалу не хотела отвечать. А подумала о том, как наши солдатики там воюют и ждут писем, решилась на ответ».
Нелегко жилось Кате. Их было пятеро у матери. Отца не стало в 1936 году. Чем больше переписывались молодые люди, тем крепче становились их чувства. Старший лейтенант Алекимов не раз был на волосок от смерти. Помнит, как чудом выжил во время бомбежки, когда их взвод переправлялся через реку Березину, как бывали под обстрелами немецких самолетов. После войны Семен Алекимов скажет: «За один день на войне проживаешь и десять жизней, и десять смертей. Но всегда мечтал о своей Катюше». Катя и Семен сумели пережить все невзгоды, судьба соединила их.
Почти в каждом солдатском письме можно прочесть строки о боевых товарищах, погибших в боях, желании отомстить за них. Кратко, но драматично звучат слова о гибели верных друзей в письме рядового Алексея Петрова: «Наш танковый корпус вышел из боя, а людей погибло много». А вот что писал сын Иван отцу в деревню: «Батя, какие идут тяжелые бои… знал бы ты, как сражаются мои товарищи».
Солдат Владимир Трофименко сообщил своим близким в Сумскую область: «Мы нанесли под Бобруйском тяжелый удар по немцам. Хочется, чтобы 1944 год был последним годом войны. Теперь немцы поднимают руки перед нами, молодыми солдатами в запыленных гимнастерках. Я уже сейчас вижу будущее мирное время, слышу пение девушек, смех детей…» Это письмо, как и другие весточки от Владимира, попали в местный музей. За годы бумага стала совсем прозрачной. Но хорошо видны слова автора. Есть в письме и вычеркнутые строки. Эта цензура постаралась. Везде пометки: «проверено военной цензурой».
Еще в августе 1941 года в газете «Правда» в «передовице» было написано о том, что очень важно, чтобы письма находили своего адресата на фронте. И далее: «Каждое письмо, посылка…. вливают силы в бойцов, вдохновляют на новые подвиги». Не секрет, что немцы уничтожали узлы связи, разрушали телефонные линии. В стране была создана система военно-полевой почты под началом Центрального управления полевой связи.
Только в первый военный год Государственный комитет обороны принял несколько решений, которые касались продвижения корреспонденции между фронтом и тылом. В частности, было запрещено использовать почтовый транспорт для хозяйственных работ. Почтовые вагоны «цепляли» ко всем поездам, даже к военным эшелонам.
Непростая была служба у военных почтальонов. В штатном расписании должность почтальона именовалась как экспедитор. До Берлина дошел почтальон Александр Глухов. Он ежедневно обходил все подразделения своего полка, собирал письма, написанные бойцами, доставлял их на полевую почту. Не раз пришлось побывать в бою. В его огромной сумке всегда находилось место для открыток, бумаги и карандашей для тех, кто не успел запастись этими нужными принадлежностями.
Александр Глухов спустя годы вспоминал, что знал фамилии многих бойцов. Однако почти после каждого боя были потери личного состава. Уже в штабе полка он на письмах, не дошедших до адресатов, ставил пометку «выбыл из части». Сами фронтовики такие письма называли «неврученкой».
Не легче было работать почтальоном и в тылу. Валентину Меркулову «определили» в почтальоны, когда она училась в 4-м классе. До обеда она училась в школе, а после занятий занималась разноской писем. Из поселка Булгаковский, что в Орловской области, где она жила с больной матерью, эта девчушка отправлялась с письмами по близлежащим деревням каждый день, в любую погоду. Позднее Валентина, вспоминая военное время, поделилась с читателями местной газеты впечатлениями: «Теплой одежды у меня не было, но мама раздобыла у кого-то из соседей фуфайку и резиновые калоши. Так я и ходила».
Уже тогда юной Валентине пришлось столкнуться и с горем и с радостью. Некоторые письма люди читали всем деревней или селом. Каждого интересовали вести с фронта. Но немало было и похоронок. Не обошла беда и их семью. Мать Валентины потеряла на войне двух братьев. Валин отец умер позже, когда пришел с фронта.
Героям Великой Отечественной,
павшим на полях сражений,
посвящается...
Стали тоньше нервы…
Она прошла всего лишь два квартала…
Девчушечка 14-ти лет
Нести устала
с похоронкою конверт.
Нет горше, нет ужасней новостей;
И этот плач невыносимо слушать:
«Зачем господь мне подарил детей?! -
заплачет мама. - Петенька! Петруша!»
Нет горше, нет ужасней новостей,
Ей кажется невыносимой ноша:
«Ну как же мне растить троих детей?! -
жена заплачет. - Мой Алёшенька! Алёша!!!»
Когда ж Раиса треугольники вручала,
Вся улица и пела, и плясала!
И, получив привет с передовой,
Смахнёт слезинку мать:
«Сыночек мой! Живой!»
…
От гильзы световой поток,
Где в керосине скруток ваты.
Исчадно-дымный фитилёк
Бросает тени в потолок
Штабной землянки в три наката.
Пока затишье и пока
Блестит во мраке капля света
Не спи, солдат, у огонька,
А изложи издалека
Слова любви, слова привета…
Пусть по тетрадке без полей
Сползает исповедь наклонно
В глубь милых дорогих полей
Под парусами тополей,
Не ждущих от тебя поклона.
Ты поздоровайся пером,
Прикрученным к лучинке ниткой,
С родимым домом за бугром,
С рядами яблонь за двором,
С гостеприимною калиткой.
Пока затишье и пока
Фитиль слегка на ладан дышит,
Рождайся за строкой строка:
Ты - жив! О том наверняка
Никто другой уж не напишет.
Мир создан для добра и света:
Вот почему о том и речь,
Пока ведь в наших силах это -
Живое
для живых сберечь!
Писем белые стаи
Прилетали на Русь.
Их с волнением читали,
Знали их наизусть.
Эти письма, поныне
Не теряют, не жгут,
Как большую святыню
Сыновьям берегут.
В канун Дня победы люди с особым чувством ожидали писем.
Армянин Эдуард Симонян воевал в танковой бригаде, которая входила в состав Сталинградского корпуса. В 1944 году в их бригаде осталось только 7 человек. Не раз был ранен, лежал в госпиталях. В конце войны его мать получила извещение о гибели сына. И вдруг неожиданно для нее пришло письмо, заветный треугольник, в котором Эдуард писал: «Милая мама, я получил ранение в Латвии. Лежу в госпитале. Рана моя на левой ноге потихоньку затягивается. Скоро победим немчуру, тогда заживем весело и счастливо».
А это строки из письма Михаила Мартова 9 мая 1945 года, адресованные жене: «Милая Тамара! Всю ночь не спал. Палили из всех видов оружия. Вот она, победа! Свершилось то, о чем мечтали все эти годы… Мы сейчас в Восточной Пруссии. Здесь красиво, весна».
Артиллерист Николай Евсеев сообщил родным в село Новочеркасское: «9 мая вместе с сослуживцами возвращался из Вены, но по дороге сломалась машина. Все вышли из нее. Слышим, где-то вверх стреляют. Пошла трасса по небу, потом - вторая… Вот тогда всем стало ясно - это конец войне!»
Сегодня почти в каждой семье есть шкатулка, где хранятся фронтовые письма, фотографии и боевые награды. У каждой семьи своя история. Но всех объединяет одно - общая причастность к трагическим событиям Второй мировой войны. До сих пор письма с фронта, обожженные, надорванные, полуистлевшие, трогают нас до глубины души.
С годами не забываются уроки той войны - горькие и победные. И всякий раз 9 Мая как-то по-особенному торжественно звучат слова: «Подвиг народа бессмертен».
Есть в музее истории ВолгГТУ особые экспонаты. Хранятся они под стеклом, и подержать их в руках удается не всякому. За каждым из них стоит судьба человека, защитника, воина. О чем думали вчерашние студенты, о чем мечтали, что чувствовали?.. Все переживания и надежды – в маленьких фронтовых треугольниках, адресованных родным. Вот некоторые из писем Сергея Смирнова, студента Сталинградского механического института, так тогда назывался ВолгГТУ.
Время 6 часов вечера. Здравствуйте дорогие родители, братишка Саша, сестры Тамара, Вера, Валя, Клавдия и все остальные. Подъехали к станции Обливской. По пути никаких происшествий не произошло. Все живы и здоровы. Чувствуем себя хорошо. По пути встречаются очень красивые места (еловые и сосновые леса и т.д.). Погода хорошая, теплая. Пока до свидания. Целую крепко вас всех. До свидания.
Ноябрь 1941 г.
Село Солодчи Сталинградской области. Здравствуйте дорогие родители, Тома, Саша, Вера, Валентина, Клавдия, Николай, Коля, Люсенька, Люба, Юра. Привет и всем остальным знакомым и товарищам.
Нахожусь в селе Солодчи. Был в Иловле, вернее доезжал до Иловли. Проезжал около Сталинграда, мимо него... Зря не взял из дому теплую шапку, потому что стало холодно, везде выпал снег. Немного приходится и мерзнуть, ну ничего. Скоро получим теплую одежду. Из Иловли дал вам телеграмму. Если будет возможность, поговорю с вами по телефону из какого-нибудь города.
Пока до свидания. Передавайте всем привет. Обо всем расскажу подробно, когда вернусь домой. Целую крепко всех... Обо мне не беспокойтесь. Вернусь героем...
3.12. 41 г. Село Александровка.
Здравствуйте мама, папа, Тома, Саша, Вера и все остальные, привет всем знакомым.
Должен вам сообщить, что сейчас нахожусь в селе Александровка. Село находится в 7 км от Солодчи, куда мы прибыли сначала, о чем я писал вам в предыдущем письме. Живем в школе. Очень тесно. Обещают построить нары.
Село находится в 40 км от Иловли и в 30 км от Липок. Стало холодно (-22). Очень скверно, что очень малые сапоги, но думаю их как-нибудь заменить...
Теперь могу получать письма и от вас... Так что пишите письма по адресу: с. Александровка, Солодчинского района Сталинградской области. Почта до востребования. Смирнову Сергею Ивановичу. ...В письме сообщите, виделись ли вы с мамашей Виктора Пенкина. Вообще, в письме сообщите обо всем. Передавайте всем привет. Скажите адрес Сашке и еще кому-нибудь, чтобы они написали мне письма. Пока до свидания. Целую крепко всех. Пишите скорее ответ.
Апрель 1942 г.
Здравствуйте дорогие родители. Привет брату и сестрам. Поздравляю вас (хотя и поздно) с приближающимся 1 Мая. Желаю наилучших успехов в вашей жизни. Это письмо пишу вам из густого леса. У нас здесь сейчас настоящая весна со всеми ее прелестями, внушающими в сознание каждого быстрый разгром немецких полчищ. Сообщаю, что я жив и здоров, именно такой, каким вы меня провожали... Вот уже почти месяц, как я не получал ни одного письма из родного дома... Приближается год с момента вероломного нападения Германии на нашу землю, как гитлеровская армия истекает кровью на русском фронте... и подойдет день, как вся их начатая … (ред. здесь и далее текст не сохранился). Настанет снова жизнь, вернутся к родным и любимым миллионы людей... Вернусь и я домой, и обязательно с Виктором, вспомним былые дни: суровую зиму, знойное лето, прохладную весну, тяжелые моменты, трудные переживания и, наконец, вспомним окончательную победу...
Виктор посылает вам всем привет и поздравляет с праздником 1 Мая. Да, чуть не забыл. От нас в Сталинград в училище, где раньше учился и я, уехало 3 человека, одного из которых, вероятно, знает Тамара: Золотарев Михаил, бывший студент пединститута. Если интересуетесь, то можете узнать кое-чего и у него... Пока до свидания. Целую крепко вас всех.
На ваш запрос относительно своего брата Смирнова Сергея Ивановича сообщаю, что он действительно находился в нашей части и с 23 июня 1942 года числится в числе без вести пропавших в боевых действиях в Ленинградской области.
С уважением к Вам зам. командира части 51853 «ы» по политической части майор Романов.
Здравствуйте, дорогие!
Пишу на скорую руку.
Вы знаете, конечно, о происходящих сейчас военных действиях.
Наша часть тоже выступила в первый же день на границу.
И бьем сейчас немчур, аж пыль идет. Выбили их за границу и не пускаем на нашу Землю. Я с одним младшим лейтенантом командуем огневой батареей.
В общем, получаю боевое крещение и богатейшую практику.
За меня не беспокойтесь. Война - есть война, и я не один.
Настроение мировое. Правда, я еще не видел ни одного разрыва.
Даже не верится, что я на фронте, как будто мы на боевых стрельбах в училище.
Обеспечены отлично. Находимся в 13 км от противника. Только видел самолеты и слышал бомбежку Черновиц. Пока все. Побольше спокойствия. Будьте уверены, что немца загоним так, как надо. Привет всем.
Пока адрес свой не знаю. Узнаю, напишу.
С приветом, Борис. 25.6.1941 г.
Пишите на адресс:
г. Черновицы п/я 20/9
Л-т Кобец
Здравствуйте, дорогие!
Стараюсь по возможности на всех привалах писать вам.
Но с почтой неважно, за это я уже не отвечаю.
Я жив, здоров, лучшего себе не желаю. Чувствую себя прекрасно.
Как вы живете? Я знаю, как вы беспокоитесь за меня, но улучшить положение я никак не могу, вы это тоже понимаете.
Мы сейчас подходим к месту назначения, где станем в резерве.
Пишу на дороге, сейчас зайдем в г. Тульчин, возможно я там брошу это письмо.
Адрес свой пока не имею. Как только дадут, я вам напишу.
Многое бы мог написать, еще больше рассказать, но сами понимаете на ходу много не напишешь, да и по почерку видно.
Ну, пока, всего хорошего. Я вам написал уже письма четыре. Не знаю, получаете ли вы их.
Думаю, хоть одно дойдет.
С приветом всех! Целую!
Борис 20.7.1941 г.
Здравствуй, Нюра!
Спешу тебе сообщить, что письмо я твое получил и вот при ответе на него думаю, какое бы найти слово, чтобы выразить от души большую благодарность тебе за него.
Жизнь моя течет своим чередом с стремлением мстить немцам за любимого брата и за народ.
Вот на днях я случайно встретился с Зариповым, который жил и работал все время у нас в Бондюге, знает хорошо всех моих братьев и также людей в Бондюге. Эх, какая была для меня радость, ведь я давно искал, где бы увидеть хотя бы одного земляка. Он мне рассказал, что с ним служит еще Самосватова, имя забыл ее, - девушка, которую я что-то на личность не знаю, но фамилия мне очень знакомая. И когда я увидал его, то я почувствовал, что побывал дома, разговаривал со своим земляком.
Скоро будет три года, как меня нет в Бондюге, и за эти три года много утекло воды в нашей любимой реке Каме. А какие изменения произошли - очень и очень большие изменения, и их очень много. Да и мы в связи с изменениями в стране очень во многом изменились. Вот сейчас мы можем сказать - научились жить в любой обстановке, ты не можешь представить, в какой обстановке и условиях подчас бываешь, и ничего - будто так и надо. Усталость в настоящий момент никогда не чувствуешь.
Нюра, пиши, пожалуйста, почаще, для меня это будет большое счастье.
Все, Нюра. С приветом, Миша.
5 августа 1943 года.
2 января 1946 года.
Письмо из города Кыштыма.
Здравствуйте дорогие родители, мама, сестра Зина и сноха Нина и мой кресник Гена. Мама я поздравляю с Новым Годом. Мама, я сообщаю, что получил уже три письма, два письма получил сразу, когда они писаны 15 декабря и 25 декабря. Мама, я очень был рад, потому что я не получал 7 месяцев.
Мама, я узнал, что делается дома и что делают Нина Васишна. Мама, ты спрашиваешь. что звать нет Гены. Мама, я тебе советую, если Нина подумает о вас и не возмет Гену, то его не бросайте, как-нибудь кормите с Зиною. Вот я прийду домой насовсем. Сам буду кормить. Да мы такие несчастливые: брат погиб и отец погиб. Раз мы такие несчастливые, прийдется взять этого Гену. Мама, я сообщаю про свою жизнь, ну мама пока жив и здоров и того ивам желаю. Мама, я нахожусь во взводе комендантов. Мама, пока живу ничего, но что будет дальше...
Мама, я просил...(дальше неразборчиво) и вам было писать неохота и так забыл. И так мама что ничего, как-нибудь пошлите денег, деньги очень нужны.
Мама, поздравляю сестру Зину за хорошую работу на ферме. Мама передай привет Ивану Г., Николаю Корекову, дяде Сане... (дальше неразборчиво). Мама... (дальше неразборчиво) напиши, куда ходит Зина. Мама, как-нибудь достаньте адрес Конева Миши... (дальше неразборчиво).
Ну пока, до свидания. Твой сын Витя. Мама, желаю всего хорошегов вашей жизни. Жду ответ.
Красноармеец Виктор.
3.I.1946 г.
Ребятам Детсада N 1,
ст.Казань, Казанской ж/д.
24.8.41 года
От командира минометной роты, находящегося на излечении в лесном госпитале г.Казани, Курносова В.И.
Здравствуйте, ребята и Ваши воспитательницы д/с N 1! Передаю Вам всем боевой командирский привет и желаю Вам самых наилучших пожеланий в цветущей жизни, как яркому солнцу.
Пишу свой текст письма с перерывом, ответ на Ваше письмо.
Солнце ясное восходит,
И трубит труба поход,
Наша армия выходит
С красным знаменем вперед.
Ребята, письмо Ваше получил 24.08 41 г. через Ваших воспитательниц, за которое выношу Вам спасибо. Желаю Вам самых счастливых успехов. Растите, резвитесь, занимайтесь физкультурой, слушайте, что говорят Вам Ваши старшие, а когда подрастете большими, тогда мы с Вами споем вместе:
Дружно товарищи в ногу,
Остро наточим штыки,
Все мы пойдем на подмогу,
Красные двинем полки.
Ребята, я принимал много раз участие в боях против озверевшего фашиста. Мы воевали за нашу Родину, за трудовой народ, за матерей, детей и за всех своих братьев, за любимого отца т.Сталина.
Бей фашистов крокодилов -"
"Божей и милостью" господ!
С нами Сталин, Ворошилов,
С нами весь честной народ.
Дни борьбы были не сладки,
Не приходится скрывать.
И рассказ я свой, ребятки.
Буду дальше продолжать.
Теперь жить одна отрада,
Все осталось позади...
А за это вот награда-
Красный орден на груди.
Заслужил его я честно,
Им, не хвастаясь, горжусь,
А что дальше - неизвестно,
Может, снова пригожусь.
Что бежать нам без оглядки,
Этого нельзя сказать.
Вот и все, мои ребятки,
Что хотел я Вам сказать.
Ребята, если все Вам писать в своем письме, конечно, не опишешь, так как всего очень много. А когда выздоровлю, то я все меры приму, придти к Вам и рассказать все, что я знаю, как били мы фашистов.
Сейчас мое здоровье хорошее, чувствую себя хорошо. Скоро выйду на свою командирскую службу и буду опять бить фашистов с новыми силами.
Ну ладно, ребята, желаю Вам счастливых успехов в Вашей детской веселой жизни. Будте спокойны, растите большие, враг будет разбит, и победа будет за нами.
Командир Кр.Армии л-т Курносое В.И.
Здравствуйте мои дорогие Мама, Света и Оксана.
Письма ваши получил и открытки тоже большое спасибо. Здоровье мое хорошее. Служба идет нормально. Сейчас я в данный момент стою на боевом посту, делать нечего и я решил вам написать письмо. Но в нашем взводе сейчас идет ремонт домиков. Сегодня я замазал в домике все дыры и щели, на днях будем белить стены, вот как только ротный достанет известку так сразу будем белить. Тут кем только не станешь и строителем, и штукатурщиком, и ремонтником, почти все профессии переработал. Сегодня у нас была отправка сержантов домой. Только что пролетел самолет ТУ-154 -наверно они домой полетели. Сейчас пролетел бомбовоз ИЛ. Я вам высылаю наши деньги, которыми мы все покупаем и получаем зарплату- 9р. 20к. И называются они здесь не деньгами, как у нас, а чеками. Прошу вас сохраните эти 5 чеков, приеду домой и буду вспоминать об Афганистане.
На этом я свое письмо заканчиваю, пишите, что нового и как там ребята. Передавайте всем привет, целую Саша.
16.05.84 г.
Уже давно остались в истории. Все меньше и меньше сегодня людей, которые помнят эти страшные годы. Но эхо войны не утихает. На полях сражений все так же встречаются неразорванные снаряды, а в семейных архивах хранятся военные письма-треугольники и открытки, как память о героизме наших отцов и дедов.
Фронтовая почта
Еще в правительство СССР уделяло особое значение связи фронтовиков с их родными. Но единственным способом осуществить это в начале 40-х годов была почта. Считалось, что письмо из дома в разы повышает боевую силу солдата. Поэтому было организовано почтовое сообщение. Машины для перевозки корреспонденции запрещалось использовать в других целях. имели такой же приоритет, как и вагоны с боеприпасами. Поэтому их разрешалось цеплять к любым составам, чтобы военные письма-треугольники с фронта попадали к адресатам.
Вся корреспонденция на фронт и в тыл была бесплатной. Исключение составляли только посылки. Но не всегда письма приходили вовремя. Были случаи, что треугольники приходили и через десять, и через двадцать лет после окончания войны.
Разновидность корреспонденции
В связи с большой потребностью в письмах, народное хозяйство начало широко выпускать конверты, открытки и заготовки для писем. Они имели красочное художественное оформление патриотического характера. На открытках, к примеру, печатались карикатуры на немцев и подписывались они красивыми лозунгами: «Стреляю так, что ни пуля - то в немца», «Смерть немецким оккупантам».
Но до фронта эти заготовки практически не доходили. Да и простой бумаги на письма не всегда хватало. Поэтому широкое распространение получили военные письма-треугольники. Как складывать их знал даже ребенок, поскольку конвертов тогда практически не было.
Попадали к солдатам газеты и листовки, которые поднимали боевой дух и повествовали о новостях, случившихся в тылу и на других фронтах. Но всегда была скудной и не регулярной, поскольку военное время требовало осторожности. Да и с сообщением не всегда все было отлично, поскольку почтовые машины часто попадали в засады и бывали разграблены.
Письма треугольной формы
Сегодня может быть непонятно, зачем отправлялись военные письма-треугольники. Эта форма кажется бессмысленной и не практичной. Как показала практика военных лет, это совершенно не так. Незамысловатая форма разрешала отказаться от конвертов и слать бесплатные письма в любые города Родины.
Каждый солдат слал домой военное его знал даже новичок в военном деле. Для этого прямоугольный лист бумаги по диагонали складывался справа налево, а потом пополам - слева направо. Поскольку листы были прямоугольными, внизу всегда оставалась узкая полоска. Она служила своеобразным клапаном, который заправлялся внутрь треугольника с предварительно загнутыми углами.
Письма не заклеивались и не требовали марок. На лицевой стороне писали адреса, а тыльную оставляли чистой. Все остальное пространство листа исписывали мелким почерком, чтобы как можно больше информации о себе сообщить близким, ведь письма ходили нечасто.
«Проверенно цензурой»
Поскольку время было военное, то письма могли попадать в руки к врагу. Чтобы вместе с ними не раскрывать тайны, цензура проверяла военные письма-треугольники. Тут как раз и становится понятно, почему они не заклеивались, а просто заворачивались особым способом. Так цензуре было легче их читать, чтобы не повредить бумагу, а вместе с ней и ценную для родных информацию.
Бывали случаи, когда бойцы случайно могли описать место своего положения, количество войск или планы дальнейших маневров. Такая информация тщательно зарисовывалась черной краской, чтобы никто не мог ее прочитать.
Чтобы обойти цензуру и намекнуть близким о своем состоянии или месте пребывания, солдаты вкладывали в письма небольшие подсказки. Известны случаи, когда родным приходили треугольники с веточками полыни, которые намекали на горькую жизнь в полевых условиях. В качестве намеков также использовались и вырезки из газет-листовок.
На одобренных к отправке письмах ставился штамп «Проверено цензурой», который разрешал дальнейшую отправку его к адресату.
Особый смысл письма-треугольника
В военные годы с адресом доставки практически всегда были проблемы. Во-первых, люди в тылу часто переезжали, спасаясь от боевых действий. Во-вторых, также не стояли на месте. В-третьих, адресаты часто умирали или пропадали без вести. В таких случаях своеобразным сигналом радостных или печальных вестей становились военные письма-треугольники. История знает немало случаев, когда они приходили с задержкой значительно позже официальных «похоронок». Это давало надежду родным на то, что солдат жив-здоров и скоро вернется домой.
В случае, когда адресат погибал на войне, адрес доставки перечеркивался, и письмо возвращалось обратно. Это приравнивалось к похоронке, которая могла так и не прийти. Именно по этой причине никогда не возвращали письма, адресат которых переезжал на неизвестный адрес или попадал и госпиталь, а в какой именно почта не знала.
Сегодня в музеях хранятся разные неполученные военные письма-треугольники. Фото их служат источником изучения истории Великой Отечественной войны, поскольку сами листы бумаги уже обветшали и могут разрушиться от частого прикосновения.
Тематика писем
Поскольку на фронте была строгая цензура, военные письма-треугольники имели особую стилистику. Бойцы редко рассказывали о себе печальные подробности. Они храбрились и выражали огромный оптимизм по поводу скорого завершения войны.
В ответ они просили рассказать о родных, новости которые происходили дома. Часто солдаты выражали беспокойство по поводу здоровья родственников. Тон практически всех писем торжественный. А сами сообщения переполнены искренностью, которая прочитывается в каждом слове.
Сегодня мы знаем, если бы бойцы не знали о том, как сделать военное письмо-треугольник, мы бы не узнали, какой на самом деле была война. Ведь ни для кого не секрет, что официальные данные не всегда совпадали с реальными событиями.